Андрей Пекуров — серийный предприниматель с опытом открытия 27 различных бизнесов, инвестор, мотиватор, основатель и совладелец группы компаний EvaClinic. Специально для портала 103.by Андрей рассказал, как создавалось и развивалось еще одно направление его работы — один из крупнейших в СНГ репродуктивный банк Adam&Eva.

Личные вопросы про бизнес, медицину, воспитание детей (у Андрея и Ларисы Пекуровых их 6!) можно будет задать Андрею во время его выступления на летнем образовательном бизнес-лагере Лiпень.PRO, который пройдет с 30 июля по 1 августа.

─ Клинике женского здоровья EvaClinic в этом году исполняется 20 лет. В 2009 году мы пошли в направление, связанное с бесплодием и репродуктологией, в итоге в 2015 году открыли клинику ЭКО. И столкнулись с такой проблемой: практически у каждой 5 или 6 пары возникает потребность в донорском материале, яйцеклетке или сперматозоидах. На тот момент привезти этот материал можно было только из РФ, в основном из Санкт-Петербурга и Москвы. В процессе работы мы часто сталкивались с некачественным донорским материалом, что приводило к отсутствию результатов и потере денег клиентов — а ведь это достаточно дорогой «товар»! Не говоря уже о потраченном времени.

Вместе с командой врачей мы стали разбираться и задаваться вопросом — а почему же этот материал плохой? В процессе исследования мы так глубоко ушли в тему, что поняли: чтобы сделать донорский материал качественным, в него нужно вложить много денег. Но тогда себестоимость сильно вырастает, что делает его бессмысленным как бизнес-проект. А очевидно, что донорские банки в России во главу угла ставили возможность заработать на этом бизнесе: «меньше вложил — больше продал».

Так в 2017 году мы запустили собственный репродуктивный банк. Страшно говорить, сколько мы в него вложили — несколько миллионов долларов, думаю, точно. Это были деньги из других наших бизнесов: ни один банк не дал бы нам нужную сумму, а если бы и дал, то давно бы уже потребовал их вернуть. А мы понимали, что это достаточно долгосрочный проект. Пока это такая финансовая дыра, отчасти благотворительность. Отдачу от инвестиций и прибыльность проекта видим в горизонте 10 лет и более. Успех проекта будет сильно зависеть от экспансии на другие рынки и возможности вывести наш продукт на международный уровень.

Чтобы работать в этом секторе, требуются 2 вида врачей: эмбриологи и репродуктологи. Это очень узкое направление — всех этих людей в Беларуси можно пересчитать по пальцам.

Стоимость донорского материала в Беларуси и России примерно одинакова. Один ооцит (женская яйцеклетка) стоит 310—470 долларов, для получения хорошего результата Европейская и Американская Ассоциации репродукции человека дают рекомендации покупать от 8 до 12 ооцитов. Стоимость мужского донорского материала намного меньше — от 180 до 230 долларов за порцию эякулята. Для сравнения: в Европе одна яйцеклетка стоит около 1 000 евро, в США еще дороже, 2000—2500 долларов.

Для зачатия вне организма человека берется женский и мужской репродуктивный материал, их совмещают в чашке в специальных средах и помещают в инкубатор, где они могут развиваться в условиях, максимально приближенных к женскому организму. Из этих двух клеток получается эмбрион, который на 3—6 день развития переносят в организм женщины.

В месяц у нас 10—15 клиентов, которые приобретают женский донорский материал, и столько же, приобретающих мужской. Кому-то нужны яйцеклетки, кому-то сперма. В основном наши клиенты из Беларуси, России. Но есть и клиенты из США, Европы и Китая, хоть пока и немного. Они приезжают специально, чтобы воспользоваться нашим донорским материалом. Сложность пока в излишне зарегулированном законодательстве, мы не можем отправить ооциты в США или Европу.

У нас есть технологии, позволяющие легко транспортировать биологический материал, уже был опыт доставки его в Армению на самолете. Перевозка осуществляется в специальных сосудах Дьюара, в парах жидкого азота при температуре -196 градусов. Требуется серьезное документальное сопровождение, разрешения служб безопасности аэропортов, так как сосуд ни в коем случае нельзя просвечивать рентгеновскими лучами — иначе клетки повредятся. Известный срок хранения и успешного использования замороженных клеток — более 40 лет, после этого периода из замороженного материала родились дети. Но вообще ученые считают, что замороженный таким образом материал можно хранить вечно.

Наша цель — выход на международный рынок. Если бы мы руководствовались исключительно стандартами Республики Беларусь и России, то не смогли бы продавать донорский материал куда-то еще. Поэтому мы у себя дополнительно используем стандарты Американской и Европейской ассоциации репродукции человека. Мы посетили все лучшие репродуктивные банки мира, изучили их методы работы, хранения материалов и отбора доноров.

Из-за высоких стандартов (и уровня затрат) работать на наших рынках вообще не имеет экономического смысла. Сначала мы это делали для того, чтобы выйти на новый уровень развития клиники ЭКО и предоставить максимальный сервис нашим клиентам. Потом мы настолько в это погрузились, что это переросло в глобальный проект — Международный банк Ооцитов и Спермы Adam & Eva.

Сейчас в нашем репродуктивном банке 7205 яйцеклеток и 1380 порций эякулята. В Беларуси есть и другие донорские банки, но мы их не рассматриваем как конкурентов — у них слишком небольшие объемы. В России конкуренция достаточно большая. По нашим подсчетам, сейчас по количеству материала и ассортименту услуг мы входим если не в первую пятерку, то точно в первую десятку репродуктивных банков СНГ.

Мы очень тщательно подходим к выбору доноров. По белорусскому законодательству донором может стать мужчина до 50 лет, женщина — до 35 лет. По нашему внутреннему правилу мы берем материал у мужчин 18—35 лет, у женщин 18—32 года. Все наши доноры преимущественно из Беларуси.

Но возраст — это еще не все. Каждый потенциальный донор сдает широкий спектр анализов и исследований, все это за наш счет. Также мы проверяем каждого на употребление наркотиков и алкоголя. Курильщикам тоже у нас не место. Доноры получают заключение психолога. Плюс расширенный генетический анализ по американским стандартам. Для женщины обязательно, чтобы у нее уже был ребенок. В среднем донором становится 1 из 100 мужчин и женщин.

Донором можно быть ограниченное количество раз. Это делается для того, чтобы не допустить ситуации, что в небольшой локации будут жить генетические брат и сестра, которые в будущем встретятся и захотят создать семью. Поэтому так важно, чтобы донорский материал мог свободно распространяться по миру.

Гонорар донору — около 40 долларов мужчине, 980 долларов женщине. За весь период донорами у нас стали 332 женщины и 187 мужчин. Мы тщательно фиксируем все подтвержденные случаи беременностей с использование наших донорских материалов: 94 с помощью наших ооцитов и 56 — с применением донорской спермы.

По законодательству Беларуси и России донорский материал анонимен — нельзя показать покупателям материала фотографию взрослого донора. Но ожидаемо, что людей интересует, как же выглядит донор! Единственное — можно показывать детскую фотографию донора, но по ней сложно сделать вывод, каким он будет во взрослом возрасте.

Выход мы нашли в использовании сервиса Copy Of Me («копия меня»), его разработчики частично из Беларуси, частично из США. Внутри этой программы загружены и зашифрованы взрослые фотографии доноров. Мы фотографируем клиента, которому подбирается донорский материал. И компьютерная программа, посредством искусственного интеллекта, подбирает максимально похожего донора, выдавая процент схожести. Для родителей важно, чтобы дети были на них похожи.

Мы тщательно храним всю информацию о донорах, а также их ДНК. И если какой-то клиент захочет узнать о доноре все, он может заказать развернутый генетический анализ материала, вплоть до полной расшифровки генома.

Кстати, в США и во многих странах Европы донорство не анонимно. Будущим родителям показывают фотографию взрослого донора, и я считаю это совершенно правильным. Ведь от донора в том числе зависит, как будет выглядеть будущий ребенок.

У нас есть цель — открыть клинику в США и начать там строить и создавать репродуктивный банк. Возможно, со временем и законодательство станет более лояльным, и мы сможем наладить «мост», чтобы материал с наших рынков смог попадать на рынки США. Пока это практически невозможно: материал сложно вывести и невозможно ввести.

Если у нас это не получится, то будем работать на американском рынке локально. А донорский банк в Минске будем рассматривать как вклад в репродуктивные технологии Беларуси и России, и отчасти как благотворительный проект.

Наука движется в направлении того, чтобы у каждого человека был полный развернутый генетический анализ. Тогда при планировании беременности пары смогли бы сопоставить свои геномы, чтобы понимать и избегать рисков возникновения потенциальных отклонений в геноме будущего ребенка.

Думаю, пройдет еще 5—10 лет, и весь цивилизованный мир перейдет к осознанному зачатию ребёнка вне тела человека с применением преимплантационной генетической диагностики Эмбриона. Это будет так же естественно, как и рождение ребенка в роддоме, а не «в поле».